Повседневность, быт, суматоха, железобетонные города мешают нам наблюдать за красотой, которой мы окружены, мегаполисы гудят словно пчелиный улей. Спешка и беготня перечеркивают внимание к окружающему миру и собственным мыслям. Альпинизм же предоставляет возможность уйти от всего этого и, волей не волей, заставляет тебя не спешить, наблюдать за погодой и природой, быть размеренным в мыслях и в действиях. Видимо, поэтому меня так привлекает этот вид спорта (Иван Квашнин).
14 июля 2017 сотрудники магазина АльпИндустрия в московском ТЦ Авиапарк Иван Квашнин и Алексей Преображенский взошли на вершину Казбека, осуществив свою мечту. С восхождения парни привезли несколько плёнок удивительных фотографий и море впечатлений, два разных взгляда на восхождение. Итак, про горы и про мысли.
Алексей Преображенский
О чём думает человек на высоте 3000 метров, шаг за шагом поднимаясь в гору с тяжёлым рюкзаком за спиной? Для меня, пожалуй, это был самый главный и решающий вопрос в этом путешествии.
В июле 2017 мы с коллегой Ваней совершили восхождение на Казбек с грузинской стороны. Я не хочу рассказывать про технические моменты нашего восхождения, приводить точные цифры и описывать, как и что нами использовалось из снаряжения. Для меня было важно другое - мысли. И как они могут повлиять на восприятие окружающей среды и поведение человека в экстремальных условиях.
Именно сила мысли помогала мне подниматься выше и осознавать, зачем это нужно. Времени на раздумья и копание в себе в подобном путешествии предостаточно. Монотонный подъём с выверенным шагом - что-то сродни медитации. Мозг отдаёт команды мышцам: «Иди», «Иди», «Ещё шаг», «Второй». И параллельно задаёт настрой: «Ты должен!», «Ты сможешь!», «Ты справишься!».
Погружаясь в себя, я думал о жизни внизу, о каких-то маленьких радостях и о том, что мы совсем не замечаем красоту вокруг себя и принимаем как должное то, что имеем. Думал о близких мне людях, о том, что мог бы сделать их счастливее, просто подарив немного больше своего внимания... И с набором высоты мне казалось, что мысли становились всё более чистыми и правильными.
Когда изможденный, обессилевший организм тревожно сигнализирует мозгу «Всё! Стоп! Это выше моих сил. Если продолжишь в том же духе, ты сломаешься», в дело вступает сила мысли: «Это не предел! Ты сможешь! Ты не хуже других! Ты должен дойти!». И ты проходишь ещё столько же.
Труднее всего было на стоянках, когда мозг понимал, что физические нагрузки закончились, и больше не держал мышцы в тонусе. Тело расслаблялось и не слушалось, когда его хотели занять какими-то бытовыми делами. Там же, на стоянках, давала о себе знать горная болезнь, вызванная недостатком кислорода, у меня постоянно болела голова. Хотелось ли мне в эти минуты вниз, в комфорт, в цивилизацию? Нет. Я понимал, что это мой осознанный выбор, что это происходит здесь и сейчас и, возможно, никогда больше не повторится. Все эти мысли, надежно зафиксированные в сознании, помогали двигаться вперед и наполняли подъём к вершине смыслом. Хотя для меня не столь важна была конечная точка нашего восхождения, сколько сам процесс. Может, именно поэтому наибольшее впечатление на меня произвел пик Майли-хох, восхождение на который мы совершили накануне штурма вершины. Отправившись туда вчетвером, мы были первыми, кто поднялся туда за последние дни. Интересный маршрут и потрясающий вид с вершины надолго отложатся в моей памяти и будут напоминать обо всём нашем путешествии.
Что же касается самого ответственного и долгожданного события - штурма - как я уже говорил, вершина не была самоцелью. Конечная точка моего путешествия находилась где-то глубоко во мне, скрываясь за предрассудками и ограничениями, над которыми мне предстояло подняться и посмотреть на всё с новой высоты.
Иван Квашнин
Лёша у нас большой романтик, а уж горы ещё сильнее сподвигают на это. Он действительно хорошо описывает то, что происходит внутри почти каждого человека во время пребывания на высоте.
Но я хочу погрузить вас не в духовный мир, а, наверно, больше приблизить к реалиям и тому, каким я видел «настоящего» Лёху, а не того летающего в своих мыслях и поиска истины романтика. Ну что ж, как сказал Гагарин, поехали!
День №1
Проскочив границу на Верхнем Ларсе, мы приехали в городок Степанцминда (Казбеги). В первый же вечер окунулись с головой в грузинскую кухню, с мыслями о том, что последующие дней десять будем питаться только сублиматами и кашами.
Ели всё и помногу. Как говорила бабушка моего друга, если чешется — чеши, будет радость для души! После этих слов Лёха заказал себе двойную порцию овощей на мангале и лимонад.
На подъёме к нашему хостелу Казбек раскрыл себя во всей своей красе. Ночь стояла звёздная. Со Степанцминды гора смотрится очень грозно и мощно. В хостеле комната досталась с видом на вершину, и я не мог уснуть до 3:00, в предвкушении глядя на неё в окно. Затем противно зазвенел будильник, и наступил следующий день.
День №2
Договорились с местными о трансфере до Гергетской церкви. Трансфером оказалась Митсубиши Делика. Собственно, Степанцминда — это город этих машин. На протяжении всей дороги мы любовались пейзажами, а обрывы в нескольких сантиметрах от бортов машины порой щекотали нам нервы и добавляли остроты нашим приключениям.
Доехав до места, мы, недолго думая, накинули рюкзаки и пошли до первого места ночевки под названием Зелёнка или, как ещё называют, Грин Хотел. Набрав немного высоты, зашли в облака. Поднялась влажность, и стало прохладно. Шаг за шагом мы отдалялись от грузинских кухонных изысков и погружались в реалии восхождения в альпийском стиле.
Когда мы добрались до Зелёнки, поднялся ветер и начал моросить дождь. Быстро поставив палатку, принялись готовить. Благо тут уже «веками» всё обустроено туристами. Есть небольшой родник, стоят ветрозащиты для палаток и «кухонь». Накинув на себя флис и , принялись готовить. Пока готовили, рассказывали смешные байки. Поели гречки с сушёными овощами, выпили пару чашек горячего чая, и на боковую после ходового дня.
.jpg)
День №3
Утром нас разбудил не будильник, а солнце. Перед нами предстала великолепная ясная погода с красивыми видами и снежной вершиной Казбека.
Я спросил Лёху, как ему спалось. Ответ был не самый бодрый: «Почти не спал». Я списал всё на то, что первая ночь в диких условиях всегда такая, да и тем более место в палатке ему досталось не самое ровное. Лёха махнул рукой со словами «То ли ещё будет!». Оптимизм и жизнелюбие брызжат из него, как свежевыжатый сок...
Погрелись на солнышке, позавтракали с видом на горные пейзажи и выдвинулись в путь до метеостанции. На подъёме от стоянки нам открылся вид на язык ледника Гергети и берущую от него начало реку Чхери, вымывшую ущелье. Этот вид производит неизгладимое впечатление, до мурашек по коже.
Перейдя вброд горную реку, водопадом впадающую в Чхери, мы уткнулись в первое препятствие — ледник Гергети. Он оказался полностью открытым и коварных опасностей в виде ненадежных мостов и закрытых трещин не таил. Солнце жарило во всю. Перебежав ледник, обходя трещины, мы оказались на метеостанции. Тут высота уже чувствуется, но не критично, 3600 м. Вымотанные солнцем и хождением в кошках по леднику, мы поставили палатку и пошли регистрироваться в «метео». Поужинали и приняли решения, что с 3600 штурмовать не будем - долго и нудно. Дойдем до 3800, посмотрим на состояние и, если все будет гуд, пойдём дальше на 4200. Выключили фонарики и начали слушать камнепады, пока не проснулись от духоты в палатке.
День №4
Погодка шепчет. Проснулись в 6 утра, в палатке дышать нечем, открываем молнию - солнце обжигает глаза. Воздух свежий воздух, можно откинутся назад и обдумать день.
Лёху я со всей искренностью прозвал пасечником, так как высота отразилась на его лице в виде одной сплошной опухоли.
Утро проходит как день сурка: собираем снарягу, овсянка, сэр, чай и в путь.
До 3800 дошли быстро. Состояние хорошее. Погода радует. Без раздумий двигаем на 4200. По дороге сделали привал с перекусом. По Лёхе видно, что высота действует, организм борется, как и его внутреннее эго. Из-за того, что долго собирались, солнце вышло на склоны, полетели вниз камни. Мы на кромке ледника. В голове слова В. Высоцкого:
Ты идёшь по кромке ледника,
Взгляд не отрывая от вершины.
Горы спят, вдыхая облака,
Выдыхая снежные лавины.
Но они с тебя не сводят глаз,
Будто бы тебе покой обещан,
Предостерегая всякий раз
Камнепадом и оскалом трещин.
Пробегаем этот опасный участок и ставим лагерь на 4200. Солнце просто выжигает. Мы фактически находимся в линзе. Надо окопаться и поставить лагерь. Даю Лёхе лопату: надо его немножко взбодрить. Да и физические нагрузки - всё лучше для акклимухи. Я вообще всегда стараюсь через не хочу во время акклиматизации что-то делать, поэтому решил дать лопату ему, тем самым привить ту же привычку:) А сам сел топить снег.
Лагерь водрузили, компота напились, перекусили. До конца солнечного дня было ещё долго, поэтому коротали время, играя в карты и принимая солнечные ванны.
Готовя ужин из сублиматов, со вздохами вспоминали чахохбили, аджапсандали, оджахури на кеци и прочие кулинарные прелести Грузии. За этими мыслями и завершился вечер четвёртого дня.
День №5
Просыпаемся. Выхожу из палатки, понимаю, что солнцу по склону до нас ползти ещё как минимум часа 2, одеваюсь во всё теплое и начинаю готовить завтрак. Пока топили снег и собирались на радиальный выход, солнце дошло до нас и показало себя во всей красе.
Акклиматизационный выход у нас был на вершину Спартак. Мы не стали нарезать излишки пути без набора высоты и решили двинуть напрямик, обогнув его с правой стороны, где и начали подъём. Вот тут-то то самое красивое солнце, которого мы ждали всё утро, начало нас выжигать, как муравьёв линзой.
Дошли мы до вершины Спартака достаточно быстро, с одним привалом. Посидев на вершине (примерно 4500) и налюбовавшись красотами, приняли решение зайти на Майли, так как времени в запасе оставалось ещё много. На обратном пути Лёха провалился по пояс в трещину. Мы были в связке и технично отработали этот момент. Лёха из трещины вылетел, как пробка из-под шампанского, но гнетущее чувство опасности усилилось.
Пришли в штурмовой лагерь за пару часов до темноты. Палящее солнце очень утомило. Лёха весь на эмоциях после того, как застрял по пояс в трещине. За ужином глянули прогноз на последующие дни - он заставил задуматься. Взвесив силы, плохой прогноз и желание взойти, приняли решение штурмовать вершину завтра.
День №6
Подъём в 4 утра. Холодно, очень холодно… Кое-как начинаем готовить завтрак. Пару ложек овсянки и стакан горячего чая обязательно. Хорошо хоть термосы наполнили вчера. Пока топится снег, во всю собираемся. Ночь красивая, звёздная, спокойная. Долго я ждал этого ощущения, будто бы всё замерло. Нет ветра, запахов, движения, словно планета перестала вращаться...
К тому моменту как я стал активно собираться, Лёха уже сварил кашу и подогрел остатки вчерашнего чая в котелке. Перекусили, проверили снаряжение - и в путь. Отогрелись, только когда начали идти. Первые шаги давались с трудом: ещё сонный, каша не до конца провалилась, а Лёха сетовал на головную боль.
Постепенно набираем высоту. Встретили поляков, идущих на штурм без акклиматизации с 3600. Их состоянию я точно не завидовал.
С Лёхой шли одним темпом, делая остановки каждые 40 минут. Где-то на 4500 посчастливилось встретить рассвет. Виды, конечно, дух захватывает. Ради такого хочется снова и снова возвращаться в горы.
Пока шли, было два смешных момента: сначала надпись на снегу «Я ещё жива, твоя Тоня», потом вышел кто-то в эфир на нашу волну со словами «Джамшут! Быстро к воротам!».
На 4900 был очень красивый бергшрунд, нам удалось прогуляться внутри него. После отдыха двинули дальше. Дошли до перемычки. Погода просто класс, облаков нет, просматривается всё до горизонта! Остался предвершинный взлёт. Идём траверсом, доходим до камней, тех, что лежат с правой стороны. Дальше лёд. Недолго думая, кинули две верёвки перил. Последние шаги - и мы на вершине в 11:08. Радость нас наполнила с головы до ног. Но ликуем недолго: быстро закрывается окно, мы бежим вниз.
При достаточной решимости любой идиот может подняться на эту гору, — заметил Холл. — Но вся хитрость в том, чтобы спуститься назад живым.
Джон Кракауэр
По лицу бьёт ледяная крошка вперемешку с сильным ветром и плохой видимостью, под ногами лёд. Я замыкал и снимал перила. Лёху по-прежнему не отпускала головная боль. Про себя, всё, думаю, главное, до перемычки спуститься, главное, до перемычки, а там уже дойдём.
На перемычке нас ждало плотное непроглядное облако, ветер утих, перестала жечь снежная крошка. Остановились перевести дух и перекусить. А потом вниз, вниз и снова вниз. Шаг за шагом, медленно и уверенно, через усталость. Часам к 15:00 были в штурмовом лагере на 4200. Отъелись, отпились, отогрелись. Осознанность, что был на вершине, пока не приходит. Пока только усталость, и жажда. Быстро уснуть не удалось, говорили обо всём. Потом уже, когда стемнело, я провалился в сон.
День №7
Собираем вещи и бежим вниз, пока солнце не вышло на склоны. Спуск был долгим и достаточно утомительным, так как падали сразу в Степанцминду с 4200. В 16 часов были в хостеле, грязные, обгорелые, но счастливые.
В завершении хочу сказать, ходите в горы, любите горы. Но соблюдайте чистоту. Планета дарует нам жизнь, она - наш дом. Берегите её!
Секрет пропавшего альпиниста
Екатерина Вильмонт Детские детективы Даша и KoПросто мистика какая-то! Игорь случайно встретил в метро человека, который… полгода назад погиб в горах. Что это? Призрак? Мираж? А может быть, пропавший альпинист жив и просто от кого-то скрывается? Игорь, Петька, Даша и их друзья останавливаются на последней версии.
Они хотят поговорить с его невестой, но сразу же выясняют – за ней установлена круглосуточная слежка…
Роман Сенчин Рассказы Отсутствует"Саяны не отличаются особо грандиозными, вызывающими зуд покорения у альпинистов вершинами. Нет здесь пятитысячников, шеститысячников с вечными ледяными шапками и неприступными пиками. Саяны уступают по мощи Тибету, Кавказу, Памиру, но это тоже огромная страна гор, от Красноярска на севере до монгольских степных просторов на юге; на западе граничит она с такой же горной страной Алтаем, на востоке подступает к Байкалу… Конечно, Саяны – это не только горы, есть тут и животворные, благодатные котловины, и каменные пустыни, и барханы, почти как где-нибудь в Каракумах, и целебные грязевые озера, и не тронутые человеческими механизмами таежные дебри".
И не только об этом.
Владимир Войнович Классическая проза Классическая проза Владимира Войновича«Хорошими его героями были представители так называемых мужественных профессий: геологи, гляциологи, спелеологи, вулканологи, полярники и альпинисты, которые борются со стихией, то есть силой, не имеющей никакой идеологической направленности. Это давало Ефиму возможность описывать борьбу почти без участия в ней парткомов, райкомов, обкомов (чем он очень гордился) и тем не менее проталкивать свои книги по мере написания, примерно по штуке в год, без особых столкновений с цензурой или редакторами.
Потом многие книги перекраивались в пьесы и киносценарии, по ним делались теле- и радиопостановки, что самым положительным образом отражалось на благосостоянии автора…».
Бегство из рая
Илья Пряхин Триллеры ОтсутствуетМаксим, профессиональный альпинист, во время одного из восхождений принимает участие в спасательной операции, которая круто меняет всю его жизнь и открывает путь к новой, на этот раз карьерной вершине. Но судьба, выстроив цепочку трагических и криминальных обстоятельств, внезапно ставит его перед выбором: лишиться всего, чего он так долго добивался, или всю оставшуюся жизнь помнить о девушке, которую он не попытался спасти.
Роман о резких поворотах в судьбе, иногда организуемых самой жизнью, но иногда становящимися следствием мгновенно принятых неоднозначных решений, зачастую неожиданных для самого их автора. Содержит нецензурную брань.
Стрингер
Вячеслав Морозов Книги о войне Военные приключения Нет данныхПервый рассказ
Это было в Домбае. Однажды оказался я дежурным по альплагерю -- причём в самый хлопотный день, когда происходил очередной "завоз новой смены". А начальником учебной части лагеря (начучем) был легендарный слесарь ленинградского Кировского завода, член Британского Королевского альпклуба Евгений Белецкий. Был он большой поклонник здорового образа жизни. Поэтому каждый день к обеду в столовую привозили бидоны со свежим нарзаном, а вокруг линейки для построений спортсменов были распаханы грядки для редиса, морковки и укропа.
По личному приказу начуча отловил я два отделения новичков и поставил их разучивать упражнения по окучиванию овощей в высокогорной зоне. Вскоре подходит ко мне одна из девиц и, хитро поглядывая снизу и держа ледоруб двумя пальчиками, спрашивает: -- Товарищ дежурный инструктор! У меня в зачётке по предлагерной подготовке одни пятёрки, но этого предмета -- окучивание овощей ледорубом -- мы не проходили. Скажите, как его при этом надо держать: клювиком вниз или тяпочкой?
Я ей отвечаю: -- Это совершенно новая дисциплина, разработанная только что Всесоюзной федерацией альпинизма, до Вас в вашем Киеве она могла ещё и не дойти. Относительно клювика и тяпочки: это очень сложный теоретический вопрос, с которым Вам лучше обратиться к самому Начальнику Учебной Части Заслуженному Мастеру Спорта СССР Белецкому Евгению Андриановичу, он как раз готовит диссертацию по этому поводу... И что вы думаете? Девушка бойкая оказалась, и вправду пошла к Белецкому.
Тот в это время как раз принимал делегацию из ГДР. А тут подходит девица и задаёт вопрос: мол, я знаю, Евгений Андрианович, что Вы крупнейший специалист по тяпочкам и морковочкам... -- Кто Вас ко мне послал?! -- взревел Белецкий. -- Дежурный инструктор, он сам в этом вопросе некомпетентен... Немцы, прекрасно знавшие русский, среагировали мгновенно. Я же в дни "завоза новой смены" больше никогда не дежурил.
Второй рассказ
Вообще-то девушки очень исполнительны и хорошо обучаемы. Если уж чему их научишь, то они никогда этого не забудут. Приведу пример. Работали мы как-то с дружком в альплагере инструкторами. Он со своим отделением очень много возился: то на скалодроме лазанье отрабатывал, то ледовые занятия, то снежные.
Самозадержание ледорубом на снегу тренировали до автоматизма. И вот как-то с утра повёл он новичков на восхождение. Возвращаются вечером в альплагерь, а на товарище лица нет, руки--ноги дрожат... В чём дело? Рассказывает: "Набрали мы высоту по крутому фирновому склону. Тут одна девчушка срывается и едет вниз. Секунда, две, десять -- и всё едет, не "зарубается". Все кричат, чтобы делала, быстрей -- а она только скорость увеличивает. Я её мысленно уже похоронил.
И тут она наконец переворачивается, "зарубается", чётко так ступени себе выбивает, поднимается, отряхивается... Оказалось, она поступила, как на занятиях делали: тогда сначала скорость набирали, а лишь потом делали самозадержание!" Это было в другую смену. Повели мы вместе с товарищем два отделения новичков на гору. На подходах одна мадам совсем измоталась. "Никуда больше, -- говорит, -- не пойду. Не могу -- и всё!" Оставить её нельзя, долго уговаривать некогда.
И пришла моему дружку спасительная идея. "Что с ней возиться! Давай спишем её на процент -- и дело с концами." "Какой процент?" -- насторожилась девица. "Ты что, не знаешь, что по инструкции ВЦСПС в альплагерях установлен процент смертельных случаев? Так что прощай, не поминай лихом." Видели бы вы, как она помчалась догонять группу! И чуть ли не первой взошла на вершину. Так что главное -- к каждой женщине свой подход найти...
Гора Эверест (Джомолунгма, 8848м), самая высокая вершина в мире также является одной из самых легендарных вершин, о восхождении на которую, за ее немногим менее чем 100 летнюю историю, накопилась масса разнообразных историй: от фантастически сказочных до наиболее трагических.
В этой статье мы кратко коснемся нескольких из наиболее загадочных историй восхождений на Эверест.
1) Кто первым ступил на вершину Эвереста в 1953 году?
Официально признанным остается тот факт, что первое восхождение было совершено , по пути, .
В этом первом восхождении альпинисты пользовались кислородными приборами, а в работе экспедиции принимали участие более 30 шерпов.
В это восхождение, альпинисты договорились, что при успешном восхождении, они в последствии, будут всем говорить что достигли вершины вместе, одновременно, тем самым протестуя и отрицая против политики колониализма местного населения Непала и Индии.
Однако, со временем открылись косвенные факты, которые утаивали руководитель тогдашней экспедицией Джон Хант (John Hunt) и британский посол в Непале – Кристофер Саммерхайер (Christopher Summerhayr).
По этим данным новозеландец Эдмунд Хиллари взошел на вершину Эвереста первым, до Тенцинга Норгея. Этими фактами оказались три страницы рукописной записи сделанной Эдмундом Хиллари и сейчас хранящиеся в архиве Британского Королевского географического общества.
Вот наиболее знаменательная выдержка из этой записи: «Я ступил на вершину Эвереста, и затем помог Тенцингу подняться и стать рядом со мной»
.
В официальной версии Хиллари все время звучала лишь такая версия: «Еще несколько ударов ледоруба по снежному слону и мы вместе стояли на вершине»
.
2. Невероятная история Мориса Уилсона (Maurice Wilson)
В 1933-м году - за два десятилетия до первого восхождения на Эверест, совершенного многочисленной британской экспедицией - 34-летний англичанин Морис Уилсон (Maurice Wilson) на весь мир заявил о своём желании взойти на высочайшую вершину мира... в одиночку. Несмотря на скорую гибель на северных склонах Эвереста, он успел стать одной из самых противоречивых фигур мирового альпинизма. О нём много и неоднозначно писала в прессе; его обсуждали в профессиональном сообществе и даже в правительстве.
Подробнее о истории восхождения Мориса Уилсона Вы можете проситать в нашей статье:
.
Помимо того удивительного факта, что Моррис не только не был профессиональным альпинистом, он ни разу до этого не восходил на вершины гор. Он был одним из многих незаметных героев Первой Мировой, выживший в аду окопов. Двойное ранение практически полностью обездвижило его левую руку. Вдобавок к этому он перенёс тяжелую форму туберкулеза и нервное расстройство. Многие ставили под сомнение его способность добиваться цели и отмечали его склонность к бесцельным метаниям - послевоенному синдрому, который выражался в многочисленных незаконченых делах и брошеных жёнах. Помимо всего прочего существовало два "убийственных" аргумента "против": он никогда не управлял самолётом и не занимался альпинизмом.
Уилсон штурмовал гигантский ромбукский ледник, надеясь достичь отметки 8848 м 21-го апреля - в день своего рождения. Он много раз сбивался с пути, но несмотря на это поднялся на высоту 6000 м. Где-то в районе 6500 м - "лагерь 3" предыдущих экспедиций - обильный снегопад вынудил его повернуть вниз, и он два дня пролежал в своей палатке на леднике. Именно там, в полном одиночестве он справил свой 36-й день рождения. Ночью шторм прекратился, и Уилсон сумел добраться до монастыря, в течение 16 часов пробиваясь сквозь 90 см толщу свежевыпавшего снега.
29-го мая Уилсон предпринял повторный штурм, попросив носильщиков подождать его в "лагере 3" 10 дней. К сожалению, его просьба была проигнорирована. В этот день люди видели Мориса Уилсона последний раз. На следующий год неподалёку от "лагеря 3" Эрик Шиптон (Eric Shipton) и доктор Чарльз Уорен (Dr. Charles Warren) нашли его останки, а также его дневник.
Последняя запись в его дневнике датировалась 31 мая и было в ней записано следующее: «Еще один великолепный день».
Последней историей в саге Мориса Уилсона, был спорный факт о том, что Морис был трансвеститом, который до восхожденяи на Эверест работал в магазине женских платьев платья в Новой Зеландии; и по рассказам некоторых людей Морис носил на себе женское нижнее бельё а в его сумке всегда был пакет с женским платьем.
В последствии, в 1960-ом году одна их китайских экспедиций на Эверест подлила масла в огонь в этой истории, заявив что обнаружила остатки платья и женскую обувь периода 1930-х годов на отметке в 6400 метров…
3. Что, если на Эверест первыми поднялись советские альпинисты?
В конце 1952 года, в соответствии с докладом, опубликованным в Alpine Journal , 35 советских альпинистов отправились на Северный склон Эвереста что-бы попытаться покорить маршрут по Северо-Восточному хребту.
Только представьте себе, что могло бы быть, если бы это восхождение удалось?
В издании Sydney Morning Herald, от 21 апреля 1952 в одной из статей отмечатеся: "... У Советов есть более всего «первых мест» чем у любой другой страны мира; русские изобрели сталь, электрические лампочки, радио-теолеграф… и многое, многое другое. Так почему бы им не быть первыми и на Эвересте? Даже если это их восхождение будет побочной целью, а основной задачей экспедиции будет цель доказать что «снежный человек» по сути является капиталистическим поджигателем войн?"
4. Кем был был Эндрю «Сэнди» Ирвин (Andrew "Sandy" Irvine)?
Одной из величайших тайн Эвереста остается вопрос: достигли ли вершины Джордж Мэллори (George Mallory) и Эндрю «Сэнди» Ирвин (Andrew "Sandy" Irvine) в 1924 году, прежде чем они погибли?
Все знают о Мэллори, но кто такой был Ирвин?
Эндрю Комин Ирвин (Andrew Comyn Irvine)
(1902-1924), по прозвищу «Сэнди» (Sandy / Рыжик) , был
молодым альпинистом, который активно занимался греблей на байдарках и учился на инженера в Оксфорде.
Он был в этой экспедиции 1924 года самым молодым ее участником, он был назначен руководителем экспедиции на должность ответственного за исправность кислородных баллонов, именно за эти навыки обращения с кислородными баллономи, как считается Джордж и выбрал Эндрю как своего партнера в штурмовое восхождение; хотя некоторые источники утверждают, что у Джорджа Мэллори было сексуальное влечение к Эндрю.
Эндрю Комин «Сэнди» Ирвин (Andrew Comyn "Sandy" Irvine)
Последний раз Джорджа Мэллори и следовавшего с ним молодого альпиниста Эндрю Ирвина, восходящих к вершине по северо-восточному хребту на высоте чуть выше 8500 метров, 8 июня 1924 года наблюдал член экспедиции, геолог Ноэль Оделл. С тех пор живыми их никто не видел.
В 1999 году тело Мэллори было найдено американской экспедицией «Mallory & Irvine Research Expedition» на высоте 8600 метров. Большинство историков и экспертов считают, что Мэллори погиб при попытке взобраться на вертикальную стену на северном хребте горы, называемой второй ступенью.
В 1933 году был найден ледоруб принадлежавший Эндрю, его тело так и не было найдено, хотя от китайских альпинистов некоторое время назад поступала информация о обнаружении на склоне Эвереста тело, как они выразились «старинного английского альпиниста».
Глава из книги "Записки альпиниста"
Тех, кто решился познакомиться с “Записками” хочу сразу предупредить: это отнюдь не мемуары. Большинство помещенных в них рассказов написаны по свежим следам событий, о которых идет речь. Часть же, представляет пересказ моих устных рассказов, записанных, в разное время на пленку, нашими друзьями эверестовцами – журналистом Ю. Ростом и кинорежиссером В. Венделовским.
Некоторые из включенных в “Записки” материалов были опубликованы ранее о чем сообщается в оглавлении. Так, рассказ “Шесть дней в мае” – об основных событиях экспедиции “Эверест – 82” – опубликован в одноименном сборнике. Но в сокращенном виде. Это сокращение было вполне оправданным, так как многие эпизоды подробно описывались другими авторами этой замечательной книги и повторы надо было, конечно же, убирать. Ценность же этого, полного варианта в том, что в нем широко использованы записи радио-переговоров Базового лагеря с группами “работающими” на Горе, что придает ему исключительную документальность.
При работе над “Записками” иногда возникало желание что-то подправить или дописать исходя из сегодняшних представлений и оценок. Однако я избегал этого, считая что надо сохранить восприятие описанных событий в первозданном виде. Поэтому некоторые эпизоды и их оценки могут показаться современному читателю странными.
К воспоминаниям, т.е. к материалам мемуарного жанра, относиться лишь рассказ – “Немного из истории …”, посвященный моему отцу Игорю Евгеньевичу Тамму, который буквально за ручку привел меня в горы (в альпинизм) летом 1940 года.
Рассказы, включенные в “Записки”, можно читать вразброс. Исключением является лишь цикл “Снова Непал” из раздела “Гималаи”. Здесь три рассказа, относящиеся к разным годам, объединены благодаря месту и времени, когда они были записаны на пленку по просьбе В. Венделовского.
В некотором роде хулиганством представляется включение в раздел “Разное” зарисовок, объединенных под названием “Курьезы”. Однако надеюсь это не сильное хулиганство!
Теперь о материале, посвященном Спортивному клубу Академии наук. Может показаться, что он не к месту. Но дело в том, что большая часть моей активной альпинистской жизни прошла под его знаменами. Я надеюсь, что вправе считать себя причастным и к его рождению, и к появлению альпинистской секции СКАН. В ней судьба свела меня с замечательными людьми не сказать о которых я не мог.
Е. Тамм.